«ВООБЩЕ ПАРИЖСКИЕ ОКРЕСТНОСТИ ВЕСЬМА ПРИЯТНЫ, — ПИСАЛ КАРАМЗИН. — ВЕЗДЕ ПРЕКРАСНЫЕ ДЕРЕВЕНЬКИ, АЛЛЕИ, САДЫ; ВЕЗДЕ РАССЕЯНЫ ДРАГОЦЕННОСТИ ИСКУССТВ; В КАЖДОЙ СЕЛЬСКОЙ ЦЕРКВИ НАЙДЕТЕ ХОРОШИЕ КАРТИНЫ, ЗАМЕЧАНИЯ ДОСТОЙНЫЕ МОНУМЕНТЫ, ПАМЯТНИКИ ФРАНЦУЗСКОЙ ИСТОРИИ. С НЕКОТОРОГО ВРЕМЕНИ Я ВСЯКИЙ ДЕНЬ БЫВАЮ ЗА ГОРОДОМ И ВОЗВРАЩАЮСЬ ИНОГДА ОЧЕНЬ ПОЗДНО. ТЕПЕРЬ ЖЕ ВСЕ ЦВЕТЕТ, И ВЕСНА НЕЖНЫМИ ОТТЕНКАМИ ПЕРЕЛИВАЕТСЯ В ЛЕТО». НО ЗАЧЕМ ЖЕ ТУДА ЕХАТЬ НА ДЕНЬ, ЧТОБЫ ЕЛЕ-ЕЛЕ УСПЕВАТЬ ВЕРНУТЬСЯ ВЕЧЕРОМ, ПОДУМАЛ Я И ОТПРАВИЛСЯ В СЕН-ЖЕРМЕН-АН-ЛЕ ПОЧТИ НА НЕДЕЛЮ.
Как резиденция французских королей Сен-Жермен-ан-Ле известен почти тысячелетие. Одни короли здесь рождались, как Людовик XIV, другие находили для себя любимый уголок, как Генрих IV, или просто беспрерывно охотились в здешних лесах — так поступали практически все.
Когда солнечным сентябрьским днем 1688 года Петр Потемкин, знаменитый посол царя Алексея Михайловича, поражавший Европу своими нарядами, прибыл в Сен-Жермен-ан-Ле, его встречали строгие лица королевских гвардейцев, реющие по ветру знамена да шум барабанов. Когда я с верным другом Жаном-Кристофом прибыл в Сен-Жермен на исходе зимы 2002 года, стояла глубокая ночь. Редкая публика, приехавшая с последним поездом RER, рассаживалась по машинам, таксисты откровенно скучали, а полицейских не было видно вовсе. В результате отель Cazaudehore, который призван был стать моим убежищем почти на неделю, мы. искали самостоятельно, на четверть часа больше положенного, и с таким энтузиазмом, словно это был не отель, а сама княжна Екатерина Долгорукая. На встречу с ней в леса Сен-Жермена отправился 3 июня 1862 года император Александр II. Княжна была его возлюбленной, а брак казался невозможным. Вот леса и спасали...
Впрочем, леса всегда были вроде бы благосклонны к русским: еще Наполеон, зазвав сюда на охоту русского посла в 1808 году, клялся ему в любви к России и страшился московских морозов. Непоследовательность, как известно, погубила корсиканца, а сдержал бы он слово, данное в Сен-Жермене, глядишь, и мировая история выглядела бы иначе.
Сам-то император любил бывать здесь по соседству: небольшие, но симпатичные дворцы Жозефины находятся неподалеку, в Мальмезоне и Буа-Пре (сейчас в первом из них музей, второй закрыт на безнадежно долгую реконструкцию). По дороге из Сен-Жермена в Мальмезон проезжаешь Буживаль, где жил Тургенев, но и в самом Сен-Жермен-ан-Ле есть что посмотреть. Мемориальные комнаты Клода Дебюсси (композитор здесь родился) и небольшой концертный зал (билеты на выступления пианистов достать практически невозможно, их раскупают задолго до концерта). Национальный музей античных древностей, где собрана масса шедевров из археологических раскопов Франции вплоть до эпохи Меровингов (была такая династия в V—VIII веках). Музей открыли по приказу Наполеона III, который хоть и довел Париж до коммуны и коммунаров, но не каждый день, как выясняется, профанировал идею личной власти, очень любил музеи, и при этом не один лишь Лувр. Музей в бывшем королевском замке Сен-Жермена был задуман сперва как собрание галло-романской и кельтской культуры, но позже сюда стали свозить все археологические сокровища Франции, так что сегодня можно найти массу интереснейших фигур древних воинов и богов, а также копии наскальных росписей неолита. К тому же в старинном дворце со рвами и башенками, где музей расположен, показывают и выставки — этой весной и летом, например, публике представят сокровища из недавно открытого захоронения одной кельтской принцессы. Но главное, на мой вкус, достояние Сен-Жермена — Музей Приора, объединенный с музеем одного из главных художников группы «Наби» («Пророки») Мориса Дени. Как писал Волошин, «тона Мориса Дени очень светлые, очень прозрачные, точно южные сумерки, пронизанные еще кое-где розовыми поцелуями дня». Помимо работ самого Дени есть в его доме-ателье и картины, которые он собирал, — масса почти не знакомых русскому зрителю имен, поскольку авторов этих просто нет в отечественных собраниях, например Русселя или Серюзье. Но едва ли не самое сильное впечатление производит капелла, расписанная самим художником, — музей расположен в доме, в котором Дени провел почти 30 лет, и потому обаяние частной жизни растворено не только в интерьерах, но и в этой, сделанной для себя, домовой церкви. Но главная прелесть городков, подобных Сен-Жермену, — тихое течение времени, та не парижская степенность прохожих и прогулок, кафе на террасах и переговоров с продавцом в булочной, что отличает пригород от столицы. Хотя один немецкий социолог и считал, будто главное, что определяет скорость перемещения людей в городах, — это скорость перемещения там денег. С этой точки зрения, скорости в Сен-Жермене должны быть не просто высокие, но огромные, это едва ли не самый дорогой и богатый пригород Парижа! Резиденции элиты возникли здесь давно, а после того, как в 1834-м вблизи появилась железная дорога, знать чувствует себя в Сен-Жермен-ан-Ле и вовсе как на Елисейских полях. Но здесь царит степенность; в лесу, по дороге из отеля к станции, тебе встречаются два всадника, которые так и норовят раскланяться, а вечером на прогулке где-то под ухом ухает филин. Закрывая в номере ставни, чувствуешь невидимые приветы из средневековья, а входя в парк у замка, понимаешь, что величие иных архитекторов — не пустой звук. Террасу в Сен-Жермене строил великий Андре Ленотр (1613-1700), автор версальских аллей. С террасы открывается зачаровывающий вид на долину и далекий Париж. Но я больше люблю гулять здесь в ту пору, когда туманы окутывают аллеи и прячут деревья от глаз неутомимого счетчика.
Любит парки и милейшая чета Казодеор, с которой мы беседовали в их семейном ресторане. Впрочем, едва ли не треть разговора вертелась вокруг меню, и если в омарах и филе косули я еще мог разобраться самостоятельно, то уже поджаренная фуа гра вызывала вопросы — конечно же, лишь до того момента, пока не растаяла во рту.
За 75 лет, что Cazaudehore существует, он превратился из закусочной в ресторан со знаменитой кухней, куда парижские отельеры отправляют развеяться своих самых дорогих гостей. Гастрономические изыски в сен-жерменских лесах недешевы, и отельеры знают, чем рискуют: не каждый после сытного обеда, а тем более ужина, решится покинуть эту тихую заводь в пригороде ради обаятельной, но шумной столицы. У гурманов в моде, скажем, ужин на двоих за 200 евро, и ночь в отеле в этом случае обходится им уже дешевле — все вместе идет за 360. В отельчике 25 комнат и 5 апартаментов, и вместе с рестораном он входит в престижную цепочку самых уютных, наверное, отелей на свете - Relais & Chateaux. По понедельникам ресторан закрыт, но если вы не захотите покидать в этот день отель, то вас накормят по сокращенной программе.
Хотя, куда поехать в округе, что посмотреть и где поесть, найти нетрудно. В четверти часа езды от Сен-Жермена — Музей Дюма в Пор-Марли, тот же музей Тургенева в Буживале, ателье выдающегося художника XX века Андре Дерена в Шамбурси. Но я так никуда и не выбрался. Мне хватило галлов, Дени, террасы над долиной и аллеи, ведущей от парка к тихому отелю в глубине королевского леса В конце концов, во времена Французской революции Сен-Жермен (названный так по монастырю, когда-то здесь существовавшему) был переименован в Монтань-Бон-Эр. «Гора чистого воздуха» — так, наверное, можно перевести. К революциям я отношусь плохо, о переименовании узнал только что, вычитав о нем в путеводителе, уже вернувшись домой, но справедливость того революционного жеста готов признать безоговорочно. Как исключение, конечно же, сделанное в память о Ленотре.
\\АЛЕКСЕЙ МОКРОУСОВ
