Если избиение гугенотов-заговорщиков в замке Амбуаз стало свидетельством роста влияния Гизов, то в замке Блуа, где встретил смерть самый могущественный из них, Генрих I (1550—1588), власти Гизов пришел конец. Однако, прежде чем вспоминать об обстоятельствах его гибели, вернемся к описанию замка: он того заслуживает.
Замок Блуа построили в XIII в., а затем перестраивали в XVI и XVII вв. Как справедливо отметил в рассказе о нем Ж. Л. Водуайе, «один только этот замок способен в общих чертах представить историю французской архитектуры: здесь и готика, и Возрождение, и классицизм». Замок имеет форму четырехугольника с главным двором в центре. Въездные ворота в крыле Людовика XII (1462—1515) в стиле поздней готики; построенный Франциском I фасад здания великолепный образчик зодчества эпохи Возрождения украшает знаменитая парадная лестница с восьмиугольной лестничной клеткой, а возведенное в первой половине XVII в. крыло Гастона Орлеанского, брата Людовика XIII (1601—1643),— памятник классицизма.
Короли вместе со всем двором любили останавливаться здесь, и Генрих III, последним из сыновей Екатерины Медичи взошедший на престол, не был в их ряду исключением. В 1588 г. Генрих Гиз, один из вдохновителей Варфоломеевской ночи — резни гугенотов, устроенной в Париже в 1572 г.,— был очень популярен в народе и сделался главой Католической лиги. Современники говорили о нем: «Франция обезумела от этого человека, она влюблена в него». Когда в мае он въехал в столицу, парижане оказали герцогу восторженный прием: женщины осыпали его цветами и облипали благовониями. Гиз упивался мечтами о троне, а Генрих III не казался сколько-нибудь серьезным препятствием для его честолюбивых замыслов. Получив предупреждение о том, что король замышляет от него избавиться, Гиз не поверил. «Король не посмеет»,— заявил он. Но король, достойный отпрыск жестокой и вероломной матери, посмел. Он пригласил самонадеянного герцога к себе в резиденцию, в Блуа, и 22 декабря 1588 г. Гиз был заколот знаменитой личной охраной короля — «сорока пятью»; через день та же участь постигла его брата. Этот исторический эпизод описан в романе А. Дюма «Сорок пять».
Вот как рассказывает об убийстве герцога русский историк Т. Н. Грановский: после того как Генрих Гиз «вошел в комнату пред кабинетом короля, он заметил, что затевается что-то недоброе; дворяне смотрели на него такими глазами, которые не предвещали хорошего; когда он проходил мимо них, они положили руки на шпаги. Гиз подошел и положил руки на замок; в эту минуту его ударили сзади, и в несколько ударов он был убит. Король вышел из кабинета, толкнул его тело ногой и сказал: «Как велик он! По смерти кажется еще больше».
«Я, король Франции, убил короля Парижа»,— объявил матери Генрих III. Но вряд ли эта новость могла потрясти или хотя бы взволновать Екатерину Медичи: ее уже холодило дыхание смерти. Спустя три недели королева-мать умерла здесь же, в замке Блуа, навсегда выпустив из рук клубок интриг, которые терпеливо плела всю жизнь.
